В 1977 г. французский эволюционный генетик Ф.Жакоб опубликовал статью “Эволюция и тинкеринг”, в которой показывал, что эволюция большей частью осуществляется не по пути “инженерного проекта” с заранее заданным результатом, в котором итоговый продукт может быть понят как итоговое звено в цепочке заранее известных промежуточных результатов, а как итог процесса, который он обозначил как “тинкеринг”. Термин “тинкеринг” происходит от английского глагола to tinker, который в переводе на русский язык дает целую гамму значений - “возиться”, “пробовать”, “составлять”, “шаманить” и “пытаться вдохнуть жизнь”. Жакоб обращает внимание на то, что эволюция ничего не создает “с нуля” (from scratch). Она всегда берет за основу что-то уже известное (вещество, молекулу, орган, нервный центр) и пытается придумать для него новое применение. Механизм этот “зашит” глубоко в сознании человека и, видимо, является носителем очень глубинной эволюционной программы, направленной на достижение баланса между развитием и разнообразием. 

Если проецировать проблематику тинкеринга на классическую методологию, то нетрудно заметить, что тинкеринг не вполне вписывается в концепцию деятельности, поскольку деятельность есть “совокупность любых действий, направленных на достижение поставленных целей”. Тинкеринг направлен не на цели и продукты, он вполне может быть представлен как активность человека, связанная с таким комбинированием с доступными ему материалами, средствами и инструментами, из которых может появиться новое средство опосредования деятельность. В этом смысле тинкеринг и деятельность находятся друг с другом в отношениях дополнения, поскольку в процессе тинкеринга появляются средства опосредования, которые могут впоследствии применяться в деятельности, протекающей по инженерному механизму и ведущей к реализации новых целей и получении новых продуктов и результатов.

В силу этого обстоятельства всплески тинкеринговой активности человека становятся особенно ясно видимы в те периоды, когда средства опосредования деятельности находятся в “горячем” состоянии плавильного тигля, когда с ними происходит активное экспериментирование и пересборка, тестирование многочисленных гипотез из которых, в конечном итоге, появляется нечто новое. 

Безусловный характер тинкеринга носила активность древнейших людей по созданию первых знаковых систем, зафиксированная антропологами при анализе наскальной живописи, относящейся к 33 тысячелелетию до н.э. Именно в это время люди обнаружили, что они могут передавать образы животных и окружающих их предметов с помощью всего лишь нескольких узнаваемых контуров. Сами эти изображения при этом не были для них сценами охоты, зарисовками из жизни животных или трогательными сценами. Эти изображения были для них строительными блоками без какой-либо изобразительной нагрузки, поддерживающим средством невозвратно утраченного устного контекста. Экспериментирование с формой, тинкеринг с фрагментами узнаваемых контуров на протяжении тысячелетий в конечном итоге позволило прийти к формированию древнейшего алфавита - первого пост-устного средства опосредования деятельности. На эту же способность сознания бесписьменного человека экспериментировать с доступными ему формами не ради достижения конкретной цели и получения продукта, а ради постижения формы и создания средств опосредования деятельности обращал внимание и К.Леви-Стросс, называя обнаруженную им практику “бриколажем”. 

Неудивительно, что наблюдая, по сути, одним из первых за тем, как дети осваивают программирование на компьютере вне состоявшейся рамки соответствующей этому занятию учебной деятельности, Сеймур Пейперт в 1970-х годах видел все ту же самую картину “тинкеринга”. “Использование детьми компьютера - писал он - направляется их желанием играть с элементами программ, манипулировать ими, как если бы они были материальными объектами, такими, как слова в предложении, заметки, сделанные с помощью клавиатуры, элементами коллажа”. Таким же образом они используют и компоненты конструктора Lego - не для того, чтобы собрать модель по инструкции, а для того, чтобы открыть для себя их скрытые возможности. Например, он наблюдает, как девятилетний мальчик, получив набор конструктора робота, присоединяет к нему колеса плашмя, так, чтобы при их вращении робот вибрировал и передвигался. Такого использования конструктора нет ни в одной инструкции, однако эта, не запланированная инженерами - разработчиками возможность, обнаруженная ребенком в процессе тинкеринга с его элементами, открывает для него новые свойства предметов, находящихся в его распоряжении. Таким же точно образом, новые блюда в кулинарии создаются не в результате следования заранее известным рецептам, а в результате принятия поваром цепочки решений, принятых им в результате того, какой вкус его блюдо принимает на различных этапах его приготовления, а скульптор создает произведение, не следуя первоначально разработанному макету, а открывая для себя новые свойства камня по мере работы с ним.

Но не является ли тинкеринг просто этапом освоения “настоящих” видов деятельности? Пейперт считал, что это не так. Тинкеринг со средствами опосредования деятельности является особым способом организации деятельности, другим вектором ее направленности. Зачатки тинкеринга можно найти в детских играх, когда они учатся совершать символические действия с предметами, но лишь немногие люди способны переносить свое умение экспериментировать с формой на свою профессиональную деятельность, как это происходит, например, у дизайнеров и архитекторов, для которых нахождение концептуальной формы - задача более существенная, чем воплощение этой формы в итоговый продукт. Люди, ориентированный на тинкеринг, способны создавать целые культуры, направленные на экспериментирование с формой и создание новых средств опосредования деятельности - как это происходит, например, в мейкерских сообществах.

Развитие темы тинкеринга в связи с освоением детьми практик программирования вписывается в понимание того, что происходит со средствами опосредования деятельности в рамках “четвертой промышленной революции”. В ее основе - появление принципиально новых средств тиражирования культурно-исторического опыта. Появление и бурное развитие цифровых технологий создает предпосылки для того, чтобы сделать шаг вперед и преодолеть неизбежную заданную моделью бумажной книги линейность и одноколейность. На наших глазах происходит освоение возможностей, связанных с гипертекстовой организацией информации, виртуальной реальностью, искусственным интеллектом для персонализации образовательного пространства ученика. И то, что это освоение происходит одновременно с формированием новых средств опосредования деятельности и развитием когнитивных структур, способных эти средства эффективно использовать - свидетельство того, что это движение происходит в правильном направлении.